Туда.
Если в двух словах, мой опыт можно описать как «Кидалово» и «Попадалово». Если подробнее, знайте – корабли НИКОГДА не ходят регулярно, даже если фирма - владелец судна - пишет об этом на сайте и подтверждает в телефонных разговорах за 4 дня до отплытия. Корабли ходят (по крайней мере, между странами акватории Чёрного моря) исключительно по мере загрузки. Причём, не людьми, а грузом в трюмах. С него они имеют большую прибыль, а сотня человек на верхних палубах – лишние 5 копеек.
Ну и вообще, зима – сезон штормов и при волнении больше 4х баллов никто в море не выходит ни за какие деньги. Зато в 3 - 4 балла – ходят. Когда в ожидании начала посадки на судно, я стоял в порту города Сочи и смотрел на море, меня терзала одна мысль: «И чем это отличается от прошлых 4х дней моего пребывания в Сочах, когда корабли не могли отправиться из-за шторма?» Ну да, волны уже не перекатываются через защитные портовые сооружения. И брызги до крыши маяка не долетают. Но… Местные матёрые моряки сказали: «фигня, балла 3 всего».
Мы выходили в открытое море в сторону угасающего заката. Всё-таки Турция находится на юго-западе от Воронежа, какой бы восточной страной её не считали. На встречу движения корабля дул мощный и довольно холодный ветер, который поднимал полутораметровые волны. Я шёл на 7ми палубном теплоходе, но морю это было абсолютно всё равно. Корабль поднимался и опускался на каждую новую волну. Это было турецкое судно, поэтому российской паранойей там никто не страдал, и пассажиры могли свободно ходить почти везде. Я поднялся на самую верхнюю палубу. Там был только капитанский мостик и вертолётная площадка без вертолёта. Стоя около капитанского мостика, можно было смотреть вперёд – по ходу судна. Ветер был такой силы, что я еле держался на ногах. Корабль мерно опускался и поднимался. С высоты капитанского мостика это было отлично видно. Вся махина корабля шатается взад-вперёд и совсем немного вправо-влево. Создавалось ощущение довольно быстрого движения. Как будто я летел над морем на высоте пятиэтажного дома. Уже наступила ночь и на абсолютно ясном небе, необычно высоко над горизонтом сиял Сириус и созвездие Ориона. Впечатляющее зрелище…
Я замёрз и спустился в так называемый пульман. Это большой зал, с баром, множеством удобных столиков, большим плазменным телевизором на стене и несколькими рядами кресел типа автобусных.
На одном из этих кресел я и заснул. Проснулся я часа через два. Оттого, что в баре громко упало что-то серьёзное. Качка заметно усилилась, и многие пассажиры рассосались по туалетам. Попытаюсь объяснить, насколько усилилась качка:
Корабль величественно поднимался на волне, и в тот момент, когда раньше он величественно опускался, он начинал резко падать в низ. Ощущение точно такое же, как в лифте, когда он начинает опускаться. Когда мы опускались на самое «дно» волны, по корпусу корабля шёл мощный удар, как будто Посейдон бил огромным молотом по килю. Брызги от поднимающихся этим ударом волн взлетали выше нашей пятой палубы (3й этаж над морем) и обильно залетали в открытую форточку (в пульмане было довольно жарко).
Начинало подташнивать, и я вышел на палубу. Точнее не совсем на палубу, а на некую лоджию, тянущуюся вдоль всего борта. Лоджия была хорошо освещена, но дальше был абсолютный мрак. Звёзд уже не было. Пространство, казавшееся на капитанском мостике таким огромным, открытым, как вся вселенная, сузилось до этой лоджии. В мире не существовало ничего, кроме этого освещённого пятачка.
Было видно буквально несколько метров бушующего моря рядом с кораблём, лоджия и абсолютная чернота вокруг. Людей там, кстати, тоже не было. Я посмотрел на спасательные шлюпки, висевшие надо мной на палубу выше, и понял, что в этой ситуации они ничего не решают. Лучшим средством от тошноты был сон. Поэтому я заглотил пригоршню таблеток «Авиа-море» и пошёл спать.
Когда я проснулся, шторм уже закончился. В окнах, по правому борту светились огни города, а сам корабль еле-еле покачивался, стоя на рейде в километре от берега. Я вышел на палубу, чтобы получше рассмотреть открывающуюся панораму, и в этот момент с берега донёсся мощный звук, сначала показавшийся мне звуком сирены. Через несколько секунд я понял, что это голоса из репродукторов на всех мечетях города, проводящих предрассветный намаз. А ещё через несколько секунд меня поглотило понимание того, что передо мной совершенно иная, живущая по своим законам, незнакомая страна.
Обратно.
Корабль, как ему и положено, не вышел из порта в то время, какое написано в расписании. Мы этому даже не удивились. Отплытие было назначено на 10 вечера. Но в 21:30 трюм выглядел вот так:
А это значило, что корабль никуда не пойдёт, пока трюм не загрузят под завязку.
Всю ночь шла загрузка и отчалили мы только в 4 утра. Это было и хорошо и плохо одновременно. Плохо из-за того, что мы рисковали опоздать на все поезда до Воронежа и очередной раз ночевать в Сочах. А хорошо тем, что мы могли вдоволь насладиться видами открытого моря днём. А смотреть там было на что. В этот раз море было просто нереально спокойным. Волн не было вообще. До этого я такое видел только один раз.
Чем мне нравятся турки - они не загоняются. Подхожу я, значит, на капитанский мостик и говорю: "а можно внутрь зайти и поснимать?" - "да без проблем" - ответили турки.
